Я сознательно выбираю не научный стиль повествования для более удобного восприятия читающими смысла изложенного ниже. В свое время, в связи с поиском следов 211 сд, сфера моих интересов «по войне» лежала в полосе действий 43 армии осени 1941 года. В середине октября остатки 211 сд вошли в 17-ю сд (бывшая ДНО Москворецкого района). Так что сказать по «теме темы имею что». 

Вся концепция книги построена на авторской идее-фикс: «теории заговора командования» (конкретно против полковника П. Козлова - почему-то 33 А!!!). И в качестве «аргументного аргумента» писатель приводит историю с осуждением командующего 43 армией П. Собенникова. Улыбнуло? Меня тоже ; Тем паче, что в паре бесед с автором так и не смогла понять, НА ОСНОВАНИИ КАКИХ РЕАЛЬНЫХ ДОКУМЕНТОВ он построил свою конспирологическую «теорию заговора».
По сути, не понимая причинно-следственных связей, собрав много событий и фактов, так и не увидев в них общей картины положения фронта, он исказил не только их содержание, но и дал неверную трактовку. Климанов обвиняет ряд командиров и военачальников 33 и 43 армии во враждебных действиях в угоду своей надуманной идее – заговору против командира 17-й дивизии, с непременной целью «сжить того со свету». Отдаю должное его фантазии: придумал не существовавшую «армейскую мафию», включив в ее состав комбрига Онуприенко со всем штабом. Впрочем, по ходу чтения книги, 17-я дивизия, как выяснилось, упоминается в ней лишь время от времени. Большую же часть работы составляют рассуждения «ни о чем» в стиле и жанре первых перестроечных лет, с вкраплениями кое-где по тексту инфы о других дивизиях Западного и Резервного фронтов.

Для придания повествованию убедительности и исторической масштабности автор применил сложную структуру. Почти на каждой странице многочисленное количество различных комментариев, названных В. Климановым «разведывательно-историческими расследованиями», «историческими штрихами», «специальными справками» и т.п. Многие строки и абзацы выделены особым шрифтом. Все эти эффекты направлены на придание книге многозначительности, и чтобы читателя увести от сути повествования. Суть же всего-дезинформация, очередной антиисторический дилетантский «манускрипт».
Чтобы убедиться в сказанном, посмотрим для начала ПЕРВЫЕ ДВЕ СТРАНИЦЫ книги «Собой заслонили Москву», и некоторые авторские утверждения, с претензией на «это достоверно, и так и было». Для удобства восприятия спорные моменты выделены на скане красной чертой. Если кратко:

1) Резервный фронт по воле Сталина «ликвидирован и РЕПРЕССИРОВАН"
2) «под шумок кампании» (видимо, ликвидация РезФ – авт), «руководство 33 А сделало все, чтобы о первых боях 17 сд история три десятка лет после окончания войны ничего не узнала». Причину интриги объясняет завистью к полковнику П. Козлову: «ничем не проявило себя в бою»
3) Командующий 43 А «трезво оценивал обстановку», «ДАЛ УКАЗАНИЕ НА ОТВОД ВОЙСК И ТЕМ САМЫМ СОХРАНИЛ 43 АРМИЮ ОТ ПОЛНОГО РАЗГРОМА», и это было «грамотное решение командарма».
4) Ничем не обоснованные утверждения о задачах Правительственной комиссии, действовавшей в управлении ЗапФ, и такие же мифологемы в отношении С. Буденного, его снятия с должности комфронта, а также никогда не существовавшей его «поездке к Собенникову».

Пожалуй, начну «разбор полетов» с п.3, чтобы хронологически было доступно для понимания, насколько НАСОЧИНЯЛ (политкорректная замена глагола «соврал») В.В. Климанов только на первых двух страницах своей книги, не касаясь пока остальных. Насколько же «трезво оценивал обстановку» командарм-43 П. Собенников; когда он давал приказ на отступление и самое главное, как же он сохранил «ОТ ПОЛНОГО РАЗГРОМА» свою армию? Смотрим документы.
2 октября: 
211 сд. К 14.00 противник, углубившись на 4-6 километров, начал атаки второго рубежа. К исходу дня 896-й стрелковый полк продолжал удерживать позиции в районе Воробьёвка - Турбеевка - Заболотье. Остатки 894-го и 887-го стрелковых полков, связь с которыми штаб дивизии потерял, отходили в северо-западном направлении. Дивизия понесла большие потери. Только в медсанбат за день было доставлено 1500 человек. Наибольшее продвижение противника в полосе обороны дивизии составило за день 12-14 километров. (ЦАМО РФ, ф.398,Оп.9329, д.12, л.146, 147; д.1, л.109.)
В 24.00 2 октября командующий 43-й армии генерал-майор П.П.Собенников отдал приказ войскам упорно оборонять позиции на правом фланге, с переходом в контратаку на левом силами 113-й и 149-й стрелковых дивизий и 148-й танковой бригады. Ночная атака 1290-го и 1292-го стрелковых полков, 113-й стрелковой дивизии на Суборово успеха не имела. 149-я дивизия и 148-я бригада оставались на прежних позициях. В течение ночи на всём протяжение фронта 43-й армии шли непрекращающиеся бои дивизии. Ранее сюда отошёл 1292-й полк, после неудачной ночной атаки на Суборово.

3 октября
Журнал боевых действий 43-й армии отмечает массовый отход войск с занимаемых позиций «Мотопехота противника продолжала продвижение в тыл нашей армии. Соединения армии под натиском превосходящих сил противника, оказывая сопротивление, отходили». При строительстве Вяземской линии обороны предполагалось, что войска, отойдя с позиций по берегам реки Десны, закрепятся на ней и создадут заслон противнику. Согласно приказу штаба армии 53-я и 149-я стрелковые дивизии должны были организовать оборону на реке Шуйца, но в 14.00 под натиском противника они оставили позиции и начали отход за Снопоть.( ЦАМО РФ, ф.398, ОП.9308, д.24, л. 19.)
В боевом донесении 113-й дивизии отмечалось, что «постепенно отходившие через расположения полка (1288-го) части 149 СД мешали боевой работе полка (ЦАМО РФ, ф.398, ОП.9308, д.15, л.377.) Сложившуюся обстановку на этом участке фронта рисует донесение начальника штаба 1314-го стрелкового полка из нашей 17-й дивизии, составленное со слов офицера штаба, капитана Сурова, посланного 3 октября для установления связи с 53-й стрелковой дивизией.

«В 15.00 штаб 53 СД находился в километре севернее Кузьминичей. Остатки 475 и 223 СП сдерживают сильный натиск противника в средней части шоссе между рекой Шуйца и Кузьминичи, примерно в районе Выпрь. Что с 12 СП, неизвестно. Связи с ними штаб 53 СД не имеет. Вдоль шоссе, на северо-восток, отходят подразделения дивизии. На вопрос, куда они отходят, отвечали «на переформирование в тыл: пехотинцы, передки, орудия, танки, подводы - всё следует в тыл./…/ "Встреченный майор танковых войск, сообщил, что он лично принимал участие в бою совместно с 5 СД к вечеру 2.10.41 года в районе Каширина, и что 5 СД, попав под сильный огонь противника, к исходу дня разбежалась». (ссылку на шифр дока пока придержу)
В 24.00 2 октября 222-я стрелковая дивизия получила приказ оборонять позиции по реке Десне от Коситчино до Филимоновки, закрывая дорогу на Ельню. Приказ не был выполнен. 3 октября части дивизии начали отход в северо-восточном направлении и в 14.00 вели бой в районе Мутиши, отступив на 15 километров от Коситчино. Остатки дивизии отошли к железнодорожной станции Коробец, где продолжали вести бой. 4 октября дивизия была включена в состав 24-й армии. (ЦАМО РФ, ф.398, ОП.9308, д.24, л.21.; ЦАМО РФ, ф.1494, оп.1, д.1, л.2.)

Разгром 43-й армии завершился в ходе боя 3 октября. В 2.30 4 октября командование 43-я армии отдаёт приказ задержать врага на рубеже по реке Снопоть. Делается попытка организовать отходящие части на узком участке Новинки - Стремиловка протяжённостью 12-15 километров и тем самым преградить продвижения противника по Варшавскому шоссе. Утром противник повёл наступление, нанося основной удар вдоль шоссе и вспомогательный на Спас-Деменск. Части армии начали отход. Штаб 43-й армии вышел из Любуни, связь с дивизиями была потеряна. (ЦАМО РФ, ф.398, ОП.9308, д.24, л.20.)
«К 11.00 5 октября положение армии сложилось тяжёлое, организованно части перестали существовать. Люди в одиночку и группами рассеялись по лесам и отходили на север" - записано в журнале боевых действий 43-й армии. (ЦАМО РФ, ф.398, ОП.9308, д.24, л.21.)
Вечером 6 октября штаб 43 армии уже находился окрестностях Вязьмы, был обстрелян противником и в беспорядке начал отходить на Московское шоссе. Обозы штаба расползлись в разные стороны. Собрать их не представлялось возможным.( ЦАМО РФ, ф. 1116, оп. 1, д. 14, л. 2.)

Начштаба Резервного фронта Анисов в разговоре 6.10. с начальником генштаба Б. Шапошниковым о состоянии 43 армии доложил, что «Собенников и Зуев ни одного толкового донесения не прислали./…/С офицером прислали только карту, на которой нанесены штаб армии - Красное Лосьмино (12 км юго-восточнее Вязьма) и 3 отряда, о численности которых ничего не написал и делегату не объяснил» ( ЦАМО РФ. Ф. 219. Оп. 679. Д. 65. Л. 145–155) 
В оперативной сводке Резервного фронта № 142 по состоянию на 22.00 6.10.1941 г. сообщалось: «43 армия. Армия, не оказывая сопротивления противнику, рассеялась и отдельные части армии прекратили свое организационное существование» (Там же. Ф. 378. Оп. 11015. Д. 1.Л. 8.)
О состоянии войск 43-й армии свидетельствует также донесение, составленное 7 октября около 3.00, и которое комбриг Любарский адресовал заместителю начальника штаба Резервного фронта Боголюбову:

«2.00 7.10.41 Кощеево (8 км вост. Вязьма). 
1. Противник продолжает развивать наступление вдоль шоссе и вспомогательный (удар) - в напр. Вязьмы.
2. Дивизии как боевые единицы не существуют, а есть небольшие деморализованные авиацией противника группы бойцов пехоты, спецподразделений и артиллерии. Командир 149 сд Захаров имеет только один сап. бат.
Эти мелкие группы никем не управляются, расползлись по лесам и текут в тыл. Командованием создавались два раза сильные командирские группы для сбора отходящих в тылу, но остановить эту массу и закрепиться в обороне не удалось. /../ Данных о положении 113 и 149 сд не было./../
4. Из отходящих подразделений созданы боевые участки /…/
5. Военным советом созданы группы командиров для сбора отходящих бойцов и мелких подразделений в районе сев.-вост. Вязьмы./…/
В общем, положение катастрофическое. Нам абсолютно нечего выбросить для захвата важнейших направлений, а противник стремится перерезать вяземское шоссе. Дивизии понесли очень большие потери, особенно свирепствует авиация. Она делает систематические налеты группами по 20–25 самолетов. В общем, наша армия абсолютно не способна вести какой-либо бой, так как все оставшиеся стали какими-то очумелыми.
3.10 7.10». ( ЦАМО РФ. Ф. 219. Оп. 679. Д. 43. Л. 105.)
8 октября остатки штабных отделов 43-й армии собрались в Гжатске. Связи с войсками армии штаб не имел. (ЦАМО РФ, ф. 1116, оп. 1, д. 14, л. 2.) 

С. Буденный, пытаясь выяснить обстановку, послал на поиски командующих армиями своего заместителя генерал-лейтенанта Богданова. Тот, не имея связи со штабом Резервного фронта, который переходил на новое место, 7 октября представил доклад в Генштаб с просьбой передать командующему Резервного фронта:
«(По) Вашему заданию вчера нашел Собенникова и Онуприенко (в) районе Вязьмы. Изучив обстановку, установил, что Собенникову и Онуприенко нечем и некем управлять. У Собенникова осталась группа руководящих работников армейского аппарата. У Онуприенко из армейского аппарата никого нет. Где находятся соединения 43 и 33 армий, при всем желании установить не удалось. В направлении Гжатска текут транспорта и отдельные люди и мелкие группы людей этих армий. Проведенные мероприятия по задержанию отходящих (из) района Вязьмы, (в) целях создания отдельных отрядов, желательных результатов не дали.
На 12.00 7.10 Cобенников и Онуприенко находились районе Успенское, юго-западнее Гжатска 70 км. (В) этом районе у Вырубова генералы Шуров и Таранович небольшим отрядом пехоты десятью орудиями заняли оборону переправы через реку Сежа. (С) прибытием (в) Успенское Собенникова поручил это ему. Противник к переправе не подходил.

Исходя из создавшейся обстановки, считаю необходимым Собенникова и Онуприенко оттянуть восточнее Гжатска, где они из отходящих людей могут создать ряд отрядов. Нахождение Собенникова и Онуприенко (в) районах не подчиненных им армий, при отсутствии своих армий нецелесообразно.
Ваше решение прошу передать мне через начштаба Западного фронта Соколовского.
Генерал-лейтенант Богданов. 7.10. 18.00 г. Гжатск» (ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2513. Д.83. Л. 294).

10 октября штаб 43 – й армии переместился в окрестности Балабанова. Был отдан приказ о сборе дивизий и определено место их формирования, назначен новый командующий. Место расположения подразделений 113-й, 149-й и 211-й стрелковых дивизий оставалось неизвестным. В связи с потерей в ходе отступления всех средств связи, приказы штаба армии передавались делегатами. Второй эшелон штаба и его тылы отходили на Сухиничи и Козельск, связь с ними отсутствовала. Фактически в распоряжении штаарма находилось только формирующаяся 53-я и пребывающая 312-я стрелковые дивизии. Армию приходилось создавать заново. 11 октября штаб 43-й армии  передислоцировался в Малоярославец. (ЦАМО РФ, ф. 398, оп. 9308, д. 24, л. 22.)

Таким образом, утверждение В.Климанова о том, что П. Собенников «дал указание к выводу своих войск, в первую очередь арьергардных и тыловых частей, из-под прицельных ударов противника, и тем самым сохранил 43 армию от полного разгрома», не имеет под собой исторического обоснования! Как показывает анализ документов из ЦАМО РФ, командарм еще на начальной стадии операции «Тайфун» потерял управление своими войсками, не владел оперативной ситуацией в достаточной мере, и если отдавал приказания войскам, то только на остановку и оборону. Массовый и неорганизованный отход подразделений 43 армии (и частично 33) был не только следствием превосходства противоборствующей стороны, но и крайней слабости оборонявшихся. Что выражалось в несоответствии численного состава и вооружения поставленным задачам обороны протяженного участка линии фронта.
 
Потому не стоит излишне героизировать и драматизировать судьбу П. Собенникова, как то делает В. Климанов, игнорируя низкий уровень боевой подготовки рядового и командного состава. А также документы, свидетельствующие, что П.П. Собенников потерял управление армией и никак ее не сохранил. Следовательно, и «активное участие 43-й армии в последующих боях за Москву» - это никак не его заслуга: армия в Малоярославецком УРе была уже другого, переформированного состава, чему отчасти способствовала та самая Комиссия ГКО и Л. Мехлис. (которого В.В. Климанов не преминул традиционно «пнуть»).


Выше была только присказка. Сказка, как водится, еще впереди. Теперь посмотрим на документы о «Правительственной комиссии» и «поиск стрелочников» ею «согласно устного приказания тов. Сталина». (Видно В. Климанов присутствовал лично, когда Нарком «устно» приказ Молотову отдавал на «поиск виновных»). Насколько здесь Виктор Васильевич ограничил полет собственной фантазии и ограничил ее историческими источниками? И насколько близко к исторической правде стоят его утверждения про «репрессированный и вычеркнутый из истории» тов. Сталиным Резервный фронт? Похоже, что автор книги «Собой заслонили Москву» и в этой части даже не интересовался документальными свидетельствами.
А.М. Василевский, являвшийся тогда заместителем начальника Генерального штаба Шапошникова, свидетельствует: «В ночь на 5 октября ГКО принял решение о защите Москвы. Главным рубежом обороны для советских войск стала Можайская линия. Сюда стали направляться все возможные силы и средства для помощи командованию Западного и Резервного фронтов и для выработки вместе с ними конкретных, скорых и действенных мер по защите Москвы. ГКО направил в район Гжатска своих представителей - К.Е. Ворошилова и В.М. Молотова. В качестве представителя Ставки туда же отбыл вместе с членами ГКО и я /…/ 5 октября 1941 года мы прибыли в штаб Западного фронта» (Василевский. Дело всей жизни. М.,1978)

6 октября, в 19.30., появилась директива за подписью Шапошникова, уведомлявшая, что «Распоряжением Ставки Верховного главнокомандования в район действий Резервного фронта командирован генерал армии тов. Жуков в качестве представителя Ставки». На следующие сутки Г.К.Жуков уже убыл в направлении Малоярославца.
Положение на подмосковных фронтах ухудшилось. Немцы захватили Сычевку, Гжатск, приблизились к Калуге и вели бои у Брянска и Мценска. В этой ситуации находившаяся на Западном фронте комиссия предложила Верховному главнокомандующему слить смежные и не очень большие в отдельности фронтовые группы в единый фронт.
Маршал И. Конев вспоминал: "К 10 октября стало совершенно ясно, что необходимо объединить силы двух фронтов – Западного и Резервного - в один фронт под единым командованием. Собравшиеся в Красновидове на командном пункте Молотов, Ворошилов, Василевский, я, член Военного совета Булганин, обсудив создавшееся положение, пришли к выводу, что объединение фронтов нужно провести немедленно». (Конев И.С. Начало Московской битвы // Военно-исторический журнал. 1966. № 10)

Василевский тоже пишет в воспоминаниях, что находившейся в штабе Западного фронта в районе Гжатска комиссии ГКО вместе с командованием фронта «за пять дней общими усилиями удалось направить на Можайскую линию из состава войск, отходивших от Ржевского, Сычевского и Вяземского направлений, до пяти стрелковых дивизий. О ходе работы и положении на фронте докладывали по телефону Верховному главнокомандующему. 
Во время очередного разговора с Верховным было принято решение объединить войска Западного и Резервного фронтов в Западный фронт. И уже во второй половине дня Сталину передали шифровку: «Просим Ставку принять следующее решение: в целях объединения руководства войсками на западном направлении к Москве объединить Западный и Резервный фронты в Западный фронт. Назначить командующим Западным фронтом тов. Жукова. Назначить тов. Конева первым заместителем командующего Западным фронтом. Тов. Жукову вступить в командование Западным фронтом в 18 часов 11 октября. Молотов, Ворошилов, Конев, Булганин, Василевский. Принято по "бодо" в 15.45. 10.10.41 года». (Василевский. Дело всей жизни. М., 1978 или здесь: http://militera.lib.ru/memo/russian/vasilevsky/index.html)

Таким образом, предложение о назначении командующего объединенным фронтом исходило не от Сталина, как это представляет В. Климанов, а от комиссии ГКО и комфронта Конева. Сталин сразу утвердил это предложение. Практически через час, 10 октября в 17. 00, последовала директива об объединении фронтов.

Директива Ставки ВГК № 002844 от 10 октября 1941 г. об объединении Западного и Резервного фронтов 
ВОЕННОМУ СОВЕТУ ЗАПАДНОГО ФРОНТА 
ВОЕННОМУ СОВЕТУ РЕЗЕРВНОГО ФРОНТА 
КОМАНДУЮЩЕМУ РЕЗЕРВНЫМ ФРОНТОМ тов. ЖУКОВУ 
тт. МОЛОТОВУ, ВОРОШИЛОВУ

10 октября 1941 г. 17 час. 00 мин.

В целях объединения руководства войсками Западного направления Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. Объединить Западный и Резервный фронты в Западный фронт.
2. Назначить командующего Западным фронтом тов. Жукова.
3. Назначить тов. Конева заместителем командующего Западным фронтом.
4. Назначить тов. Булганина, Хохлова и Круглова членами Военного совета Западного фронта.
5. Тов. Жукову вступить в командование Западным фронтом в 18.00 11 октября 1941 г.
6. Управление Резервного фронта расформировать и обратить на укомплектование Западного и Московского Резервного фронтов. 
7. Получение подтвердить.

Ставка Верховного Главнокомандования 
И. СТАЛИН
Б. ШАПОШНИКОВ

№002844
Доложено по телефону т. Сталину и им утверждено.
Б. ШАПОШНИКОВ
(ЦАМО, ф. 3, оп. 11556, д. 3, л. 75. Ссылку и текст директивы стянула где-то в Сети)

Таким образом, все «репрессии» Резервного фронта со стороны Комиссии ГКО свелись, согласно цитируемой Директиве, к укомплектованию его штабными штатами Западного и Московского Резервного фронтов. Арестами и судами над командармами занимались иные структуры. Хотя у Военных Советов армии и фронта такие полномочия были. Объединение фронтов («оптимизация управления») позволяло качественнее и более оперативно руководить управлением сосредоточенных под Москвой армий. (Хотя, в общем-то, для некоторых участков фронта до конца октября 1941 г. это оставалось «благим пожеланием»).

Совсем непонятно в свете цитированного, как «под шумок этой кампании руководство 33 армии сделало все для того, чтобы подвиг 17-й сд в первых ее боях канул в Лету». Чем руководствовался В. Климанов, когда сочинял данный пассаж, понять сложно (даже невозможно): душа дилетанта – потёмки, полет в «альтернативную хистори» без «тормозов». К сожалению, Виктор Васильевич и здесь не стал себя утруждать работой с архивными документами. В противном случае он бы знал, что полковник П.С. Козлов из окружения вывел половину штабных офицеров 33 армии, которых «потерял» комбриг Онуприенко во время отступления. И понимал бы, что если бы комбриг за что-то «точил зуб» на П.С. Козлова, то уж точно бы не назначил его на прежнюю должность командира 17-й дивизии.

Также В. Климанов не учитывает особенности отечественной историографии Великой Отечественной войны. То, что на изучение Московской битвы, как и других событий войны, отрицательно сказалось засекречивание многих документов, перестраховочная цензура, стандарты мышления, формирование концепции лишь в полном согласии с официальными установками. Кроме того, у военных историков уже в 50-е годы существовал двойной подход к описанию событий. В открытых публикациях многое ими игнорировалось, в закрытых публикациях для служебного пользования давался достаточно подробный анализ событий октября 1941 г. Уж к этому-то явлению в военной исторической науке командующий 33 армией в начале октября 1941 г. причастен не был. Это Система защищала себя от Народа-победителя таким образом уже. Со временем превратив Отечественную войну в мифологизированную историю.

Доставил пассаж про «лучшего друга» С. Буденного. Что-то еще и про «вояжи» по фронту сказано. Впрочем, нам интересно не это, а то, насколько правдиво утверждение В. Климанова о том, что Буденный «бросает свой штаб и едет в 43-ю армию к П.П. Собенникову, к человеку, который в том хаосе мог еще что-то предпринимать». Если и «на старуху бывает поруха», то и на Климанова найдется нужный документ. 

Следуя в новый район развертывания командного пункта Западного фронта, И.С. Конев и член Военного совета. Н.А. Булганин заехали в Гжатск, где встретились с маршалом С.М. Буденным. И.Конев вспоминал: 
«Ночью с 5 на 6 октября мы уже были на командном пункте Резервного фронта, который размещался в блиндажах в лесу. Сам Семен Михайлович находился в поселке, на окраине Гжатска, в небольшом домике под прикрытием танка КВ. Мы прибыли к нему в штаб, с тем чтобы сообщить о сложившейся обстановке и узнать о мерах, которые принимает командование Резервного фронта в связи с тяжелым положением, создавшимся на участке 43 -й армии . (Конев И.С. Начало Московской битвы // Военно-исторический журнал. 1966. № 10)Или здесь:  http://www.booksite.ru/konev/03_14.html Конев И. Записки командующего фронтом. М., 1991)

6 октября в 5.55 маршал Буденный отдал боевой приказ № 034/оп, в котором отметил, что «противник, прорвав фронт обороны на р. Десна силою до 7–8 пд, двух тд, двух мд, продолжает наступление в восточном и северо-восточном направлениях». Затем маршал поставил задачи войскам (не владея верной оперативной обстановкой – авт.). В приказе крайним параграфом устанавливалось расположение штаба фронта: с 8.10. - Малоярославец». (ЦАМО РФ. Ф. 219. ОП. 679.Д. 3. Л. 176,177) 

Из переговоров маршала Б. Шапошникова с Анисовым 06 октября: 
Ш. «Где командующий фронтом?
А: Командующий фронтом около 14 часов выехал в Малоярославец, а оттуда намерен проехать в Калугу для проверки работы высланных на это направление командиров штаба и установления связи с соединениями, прибывающими в этот район. /…/ Возвращаться сюда он не собирался, ибо сегодня намечается переезд в тот район нашего штаба.
Ш: Куда именно переходит штаб? Имейте в виду, чтобы во время перехода была связь с вами как на старом, так и на новом месте». (ЦАМО РФ. Ф. 219. Оп. 679. Д. 65. Л. 145–155).

В том же разговоре Анисов упомянул и местонахождение П. Собенникова на 6 октября: «Собенников и Зуев ни одного толкового донесения не прислали./…/С офицером прислали только карту, на которой нанесены штаб армии - Красное Лосьмино (12 км юго-восточнее Вязьма)». (Там же). 

Если довериться воспоминаниям Г.К. Жукова, который нашел С. М. Буденного к концу дня 7 октября в Малоярославце: «Войдя в райисполком, я увидел склонившегося над картой С. М. Буденного. Мы тепло поздоровались. Было видно, что Семен Михайлович многое пережил в эти тяжелые дни.
-Ты откуда? - спросил С. М. Буденный.
- От Конева.
- Ну, как у него дела? Я более двух суток не имею с ним никакой связи. Вчера я находился в штабе 43-й армии, а штаб фронта снялся в мое отсутствие, и сейчас не знаю, где он остановился», - то Буденный у Собенникова был. (Жуков Г. К. «Воспоминания и размышления»)

А вот если проверить то самое «доверить» по документам штаба Резервного фронта, то, во-первых, с И. Коневым Семен Михалыч  расстался в Гжатске сутки назад, т.е. 6 октября. И во-вторых, врет Буденный Жукову и не краснеет, что прямиком к линии фронта ездил на свидание к командарму-43. Никак он не мог встретиться с Собенниковым 7 октября. С ним встречался его заместитель, генерал-лейтенант Богданов, который на 12.00 седьмого октября застал командарма-43 и Онуприенко в районе Успенское, в 70 км юго-западнее Гжатска. Командарм, который «в том хаосе» не то, что «мог что-то еще предпринять», согласно версии автора книги «Собой заслонили Москву», но даже не представлял на тот момент, ГДЕ его армия!

Шофер маршала Г.К. Жукова Александр Бучин: «Примерно через полчаса Георгий Константинович вышел, подтянутый, с каким-то пронзительным выражением в глазах. А за ним вывалился обмякший  Буденный, знаменитые усы обвисли, физиономия отекшая. С заискивающим видом он пытался забежать впереди Жукова и что-то лепетал самым подхалимским тоном. Георгий Константинович, не обращая внимания, буквально прыгнул в машину. Тронулись. В зеркале заднего вида запечатлелся замерший Буденный с разинутым ртом, протянутой рукой, которую Жуков не пожал. Маршал! За ним толпились выкатившиеся из двери охранники»... ( http://militera.lib.ru/bio/buchin/03.html   Бучин А.Н. 170 000 километров с Г. К. Жуковым: Беседы шофера полководца с историком Яковлевым Н. Н.- М., 1994 (Имхо, источник сомнительный, слишком субъективный, сделанный «по новым стандартам»)   

Директива Ставки ВГК № 002743 от 8 октября 1941 г. о назначении генерала армии Г.К. Жукова командующим войсками Резервного фронта 

ВОЕННОМУ СОВЕТУ ЕЗЕРВНОГО ФРОНТА 
ВОЕННОМУ СОВЕТУ ЗАПАДНОГО ФРОНТА  
 БУДЕННОМУ, ЖУКОВУ

8 октября 1941 г. 3 час. 00 минут.
Ставка Верховного Главнокомандования:
1. Освобождает командующего Резервным фронтом Маршала Советского Союза тов. БУДЕННОГО от обязанностей командующего Резервным фронтом и отзывает его в свое распоряжение./…/

 Ставка Верховного Главнокомандования 
И. СТАЛИН 
Б. ШАПОШНИКОВ
№ 002743
Прочитано по телефону тов. Сталину и им утверждено.
Б. Шапошников
8/10 - 3.00
ЦАМО, ф. 96-а, оп. 2011, д. 10, л. 19.(Текст директивы и архивный шифр взят из Сети)

Так что, думается, в случае с С.М. Буденным имел место не «вывод лучшего друга из-под удара», а банальное снятие с должности за то, что не справился с управлением. Воевать в новых условиях он так и не научился.

Таким образом, мы рассмотрели всего лишь четыре утверждения с первых двух страниц книги В. Климанова «Собой заслонили Москву». И стало очевидно, что с первых свои страниц работа антиисторична, что автор дезинформирует и вводит в заблуждение тех, кто реально хотел бы узнать информацию о 17-й стрелковой дивизии. В. Климанов, стремясь подогнать Историю под свою схему «заговора», просто навязывает читателю собственные субъективные ошибочные взгляды. Хотя печально, может быть и не это, а факт сознательного игнорирования им архивных документов. Что в итоге стало причиной грубого искажения исторических событий осени 1941 г. и привело к созданию ИСТОРИЧЕСКОГО МИФА под красивой обложкой с громким названием.

(продолжение следует,- в книге В. Климанова 306 страниц. Будем смотреть, сколько же в ней реально станиц отведено для 17-й дивизии)

© Copyright: Ирия Гай Вторая, 2017
Свидетельство о публикации №217082200005